Фантомное чувство (сборник) - Страница 99

5. Флойд

Бритни, как говорится, дорвалась и писала научные статьи почти ежедневно. Даже анализа пробы газа, выходящего из туннеля, ей хватило на статью. А в местной пыли она вроде бы нашла редкоземельные элементы. Ее вывод: для инопланетян это не было путешествием в один конец. Некоторые из больших разбившихся кораблей были, вероятно, «грузовиками», везущими материалы для постройки электромагнитной катапульты.

В большинстве статей автором оказался я. После событий на Титане она старалась не высовываться, и, хотя здесь имелось много старых выпусков новостей, кроме Пилкина, пожалуй, никто так и не понял, кто она на самом деле. Очевидно, такое положение дел ее устраивало, но меня заставляло нервничать.

А ей тем временем не давал покоя трюк с переносом энергии, выделившейся из силового поля инопланетных кораблей при торможении.

— Не получается, — сказала она в один прекрасный день.

— Что?

— Идея о том, что энергии удара флота в Тритон хватило бы для изменения направления его вращения вокруг Плутона на противоположное. Массы недостаточно. Им пришлось бы лететь с околосветовой скоростью. Тритон на момент столкновения уже должен был находиться на ретроградной орбите, а вся цепочка размышлений, что привела нас к инопланетянам, была чистым везением.

— Ну и что? Разве это не применимо ко многим открытиям? Ищешь одно, а находишь что-то другое? — Черт, да ведь это почти описание моей жизни.

— Ага, — неохотно согласилась Бритни.

— Но, черт побери, а вдруг обе теории верны? Может быть, это вовсе не совпадение?

— Что ты имеешь в виду?

— А если они врезались в Тритон еще на пути сюда, в поясе Койпера, и именно этот удар послал его к Нептуну? Такое можно проделать и с намного меньшим ускорением.

— Мне это нравится! Тогда получается, что Нептун просто перехватил его.

— Или же именно сюда они и предполагали попасть? — Понятия не имею, насколько точно можно такое рассчитать, но альтернатива подобному исходу — послать Тритон внутрь системы, наподобие гигантской кометы. Некоторые события — действительно просто совпадения. Другие — нет. А ведь фокус, полагаю, и заключается в умении понять, что есть что.

Зато точно не было совпадением, что на этот раз Бритни указала меня автором получившейся в результате журнальной статьи. Однако мои мысли она изложила настолько сухим академическим языком, что даже смысл названия едва можно было понять: «Энергоперенос после удара нерелятивистского инопланетного флота в донептунский Тритон». Ладно, когда я прочел название несколько раз, то смог уловить его смысл. Но ощущать, как все это приписано мне? Ничего более странного не помню.

— Твоя идея, — пояснила Бритни. — Тебе и вся слава.

— Да я эту писанину едва понимаю. Ее с тем же успехом могли и инопланетяне настрочить.

— Просто именно так это положено делать. Это удачная и понятная идея, и по большей части там даже математика лишь немного сложнее, чем в университетском курсе физики.

Ага, как же. Когда дело касается математики, то представление Бритни о том, что такое «немного», примерно такое же, как и о тарифах на скоростную связь.

* * *

Статьи, разумеется, привлекли внимание, а оно в свою очередь — правительство. Шахтеры еще не успели починить ЭМК, как ребята из Женевы конфисковали шахту и присвоили расширению базы наивысший приоритет. А это означало, что запущенные к нам контейнеры становились важнее, чем капсулы с рудой, а наши денечки «в компании Индианы Джонса», как их загадочно назвала Бритни, оказались сочтены. Даже в ее интонациях появилась задумчивость. Очень скоро уже не она будет планировать, чем нам заниматься.

Она хотя бы, как мне кажется, ждала встреч с другими учеными. Я этого не хотел. Вот в чем проблема, когда делаешь величайшие открытия: весь мир протаптывает дорожку к твоей двери.

Сам я всерьез размышлял о том, не лучше ли будет передать все наши данные юристу, чтобы опубликовать их только после моей смерти. Инопланетяне лежат там уже давно. И могут подождать, пока меня не станет. Но даже обсуждать эту идею с Бритни бессмысленно. Она назовет ее аморальной и, возможно, будет права. Конечно, инопланетяне здесь уже давно, зато люди — нет. Подумай, сколько всего мы сможем узнать и так далее. Нет смысла спорить с ней на эту тему, когда я сам могу сыграть ее роль. Кроме того, наверное, в глубине души я не хотел, чтобы она узнала, будто я способен хотя бы подумать о том, что для нее представляется настолько эгоистичным.

* * *

Первые контейнеры прибыли уже через несколько месяцев: маленькие штуковины, летящие как раскаленные пули, выстреленные в сторону Нептуна, в атмосферу которого они проникали достаточно глубоко, чтобы срикошетить от атмосферных потоков с повышенной плотностью, которые никто и никогда не наносил на карту. Все это чертовски напоминало выстрел из дробовика: они вылетали из атмосферы под совершенно непредсказуемыми углами. Большую часть следующих трех месяцев мы носились вокруг Нептуна с максимальным ускорением, и нам еще повезло, что мы отловили половину контейнеров.

— Какому идиоту пришла в голову такая идея? — вопросил я, наблюдая, как очередной контейнер, срикошетив, уносится в противоположную от Тритона сторону и далее за пределы системы, вместо того чтобы оказаться на орбите, с которой мы, если повезет, успеем его перехватить, пока не прилетели следующие три.

Ответ Бритни не особенно помог:

— «Когда правительственные проекты являются одновременно непротиворечивыми и отлично скоординированными, они почти не движутся вперед». Ты не поверишь, если я сообщу, кто это сказал.